А вот давно хотела написать про портрет великой княжны Александры Иосифовны, кисти Штилера.

Вот ссылка, где можно почитать про эту даму.
http://www.liveinternet.ru/users/3186508/post120329635/
Есть еще одна статья про нее, уж очень однобоко написанная, где она представлена такой одержимой мстительницей, которая всю жизнь положила на месть мужу-изменщику.
http://people.passion.ru/l.php....art.htm

Мне такая однобокость и примитив по душе не пришлась.
Если она была такой, как описано во второй статье, то как же она могла это совмещать с той благотворительностью, которой она занималась? Я не буду долго перечислять все, что она делала, но это была грандиозная работа. Больницы, школы, дома престарелых, приюты, консерватория.
Особо хочу остановится на истории с ее сыном Николаем, который что-то там украл и был объявлен больным, сослан куда-то. Так вот. Никола (так его звали дома) как и его отец (живший с балериной), как его дядя (Александр Второй, который жил с Долгорукой при живой жене), тоже был весьма активен в своих похождениях. И появилась у него "танцовщица", а на самом деле кокотка, Фанни Лир. И вот случилась кража, Александра Иосифовна обнаружила, что из ее спальни, из оклада ее венчальной иконы пропали бриллиантовые лучи!! Подозрение пало на слуг. Потом камни нашли в ломбарде! Заложил их адъютант Николы, по его приказу. Это скандал! Член императорского дома - вор! Так же всплыла история с векселем, который Никола выписал своей любовнице. Фанни заплатили и выслали из страны. Все это было направлено против отца Николы, князя Константина, брата Александра Второго. ( не просто так появилась эта Фанни, ее просто направили к Николе, чтобы свалить Константина). Двор ждал его падения, как он может быть советником царя, когда его сын - вор, укравший камни из венчальной иконы, это неп росто воровство - это святотатство.
Поэтому цать и князь Константин и решили объявить Николу больным психически. Сначала его отправили в Оренбург, там он женился на дочери... полицмейстера! Так он мстил семье. Его отправили Ташкент. Там он жил царьком, получал огромные деньги на содержание, спонсировал научные экспедиции, раскопки, посторил себе дворец, похитил пятнадцатилетнюю красотку, хотел жениться, но ее родители смогли остановить это. В конце концов при живой жене женился еше раз на 16-летней казачке. И умер, в отличии от большинства Романовых своей смертью.
Все это я прочитала в книге Э. Радзинского, Александр II.
Очень рекомендую эту книгу.
Ну и еще про портрет.
Вот посмотрите какой есть еще вариант

И вот мне интересно, видимо художник написал два варианта, полный и неполный.
В руках она держит портрет Константина, своего жениха.

Согласно легенде, Годива была прекрасной женой графа Леофрика. Подданные графа страдали от непомерных налогов, и Годива упрашивала своего мужа снизить налоговый гнёт. Леофрик обещал снизить налоги, если его жена проедет обнажённой на лошади по улицам Ковентри. Он был уверен, что это условие будет совершенно неприемлемо для неё. Однако Годива всё-таки пошла на этот шаг, хотя и немного схитрила — она попросила жителей города в назначенный день закрыть ставни и не выглядывать на улицу. Так незамеченной она проехала через весь город.

Граф был поражён самоотверженностью женщины и, сдержав своё слово, снизил налоги.

Согласно некоторым версиям легенды, лишь один житель города «Подглядывающий Том» (Peeping Tom) решился выглянуть из окна, и в тот же миг ослеп.

Скорее всего эта легенда мало связана с реальными событиями. Жизнь Леофрика и Годивы подробно описаны в сохранившихся в Англии летописях. Известно что Леофрик в 1043 году построил бенедиктинский монастырь, который в одночасье превратил Ковентри из маленького поселения в четвёртый по величине средневековый английский город. Леофрик наделил монастырь землёй и отдал во владение обители двадцать четыре деревни, а леди Годива подарила такое количество золота, серебра и драгоценных камней, что ни один монастырь Англии не мог сравниться с ним по богатству. Годива же была очень набожной и после смерти мужа, находясь на смертном одре, передала все его владения церкви. Граф Леофрик и леди Годива были похоронены в этом монастыре.

подробнее ЗДЕСЬ

Схема ГК 456.

Оригинал-скрин-отшив:

Диоген… Мудрец, философ, гениальный ритор… Аскет, возмутитель спокойствия, нарушитель общественных норм… Удивительная, противоречивая, парадоксальная, очень органичная личность…

Однажды видев мышь, Диоген подумал: вот мышка, она не заботится о том, что пить, что есть, во что одеться, где прилечь. Диоген завёл себе посох и суму и стал ходить по городам и весям Греции, и селился в большой круглой глиняной бочке. В суме лежали миска, кружка, ложка. А увидев как мальчик-пастушок наклонился к ручейку и пьёт из ладошки, Диоген выбросил кружку. Его сумка стала легче и вскоре, заметив изобретение другого мальчика - тот наливал чечевичную похлёбку прямо в ладошку - Диоген выбросил и миску.
Живя в бочке, Диоген еще специально закалялся: летом катался по раскалённому солнцем песку, а зимой обнимал статуи, запорошённые снегом. Философ вообще любил шокировать своих земляков и, может быть, поэтому о его выходках сохранилось так много рассказов.
* Однажды Платон читал лекцию у себя в Академии и дал такое определение человека: ''Человек есть животное о двух ногах, без пуха и перьев'', - и заслужил всеобщее одобрение. Находчивый Диоген, который не любил Платона и его философию, ощипал петуха и подбросил в аудиторию с криком: ''Вот вам платоновский человек!''.

* Диоген дожил до времён Александра Македонского и часто с ним встречался. Рассказы об этих встречах обычно начинаются словами: ''Однажды Александр подъехал к Диогену.'' Спрашивается, с чего бы это великий Александр, у ног которого лежало несколько завоёванных царств, стал подъезжать к нищему философу Диогену?!
Может быть рассказывать о таких встречах всегда любили потому, что нищий философ, пророк или юродивый могли сказать и говорили царям правду прямо в глаза.
Итак, однажды Александр подъехал к Диогену и сказал:

- Я Александр - великий царь!
- А я - Диоген-собака. Тем, кто мне подаёт, я виляю хвостом, тех, кто отказывает, облаиваю, а прочих - кусаю.
- Не хочешь ли ты отобедать со мной?
- Несчастлив тот, кто завтракает, обедает и ужинает, когда захочется Александру.
- А ты меня не боишься?
- А ты - добро или зло?
- Разумеется - добро.
- Кто же боится добра?
- Я правитель Македонии, а скоро и всего мира. Что мне сделать для тебя?
- Отойди чуть в сторону, ты застишь мне солнце!
Тут Александр отъехал к своим друзьям и подданным и сказал: ''Если бы я не был Александром, я стал бы Диогеном''.

* Откуда ты такой взялся? - смеялись земляки. ''Я - гражданин мира!'' - гордо отвечал Диоген и, как действительно выяснили историки, был одним из первых космополитов. При этом он оставался патриотом: когда на его родной город напали враги, то философ не растерялся, выкатил свою бочку и давай по ней барабанить. Народ сбежался на городские стены и город был спасён.
* Над Диогеном часто потешались, его даже били, но его любили. Однажды мальчишки-озорники сломали его бочку, она ведь была из обожжённой глины, но мудрое городское начальство постановило - детей высечь, чтоб неповадно было, а Диогену выдать новую бочку.
* Он говорил, что когда он видит правителей, врачей или философов, то ему кажется, будто человек – самое разумное из живых существ, но когда он встречает снотолкователей, прорицателей или людей, которые им верят, а также тех, кто чванится славой или богатством, то ему кажется, будто ничего не может быть глупее человека. Он постоянно говорил: "Для того, чтобы жить как следует, надо иметь или разум, или петлю".
* Однажды он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал; тогда он принялся верещать по-птичьему; собрались люди, и он пристыдил их за то, что ради пустяков они сбегаются, а ради важных вещей не пошевелятся.
* Он говорил, что люди соревнуются, кто кого столкнет пинком в канаву, но никто не соревнуется в искусстве быть прекрасным и добрым. Он удивлялся, что грамматики изучают бедствия Одиссея и не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире и не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того, что у них под ногами; риторы учат правильно говорить и не учат правильно поступать; наконец, скряги ругают деньги, а сами любят их больше всего. Он осуждал тех, кто восхваляет честных бессребреников, а сам втихомолку завидует богачам. Его сердило, что люди при жертвоприношении молят богов о здоровье, а на пиру после жертвоприношения объедаются во вред здоровью. Он говорил, что, протягивая руку друзьям, не надо сжимать пальцы в кулак.

Еще вариант данной картины (уменьшенный), уже используемый румынскими дизайнерами вышивки:

Шишкин Иван Иванович (1832-1898)
На севере диком...

1891. Холст, масло. 161 x 118. Киевский музей русского искусства

На севере диком стоит одиноко
На голой вершине сосна.
И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим
Одета, как ризой, она.

И снится ей все, что в пустыне далекой,
В том крае, где солнца восход,
Одна и грустна на утесе горючем
Прекрасная пальма растет.

Это стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова было выбрано Иваном Ивановичем Шишкиным для иллюстрации собрания сочинений, которое готовилось к выпуску в свет и приурочивалось к 50-летию со дня гибели поэта.
Иван Иванович исполнил два рисунка к произведениям Лермонтова - по мотивам стихотворений «Сосна»и «Родина».
Заказчиком был петербургский издатель П.П. Кончаловский, один из пайщиков известного книгоиздательства И.Н. Кушнерева. В подготовке богато иллюстрированного издания приняли участие Врубель, Серов, Васнецов, Поленов…
Работа над рисунками навела на мысль написать и картину маслом «На севере диком…». Когда ее увидит художник Бялыницкий-Бируля, он, человек требовательный, скажет: «Помните М.Ю. Лермонтова «На севере диком» - лунная ночь, сосна как ризой одета. Я убежден, что если бы Лермонтов увидел картину Шишкина, он был бы счастлив».
В зиму 1890/91 года Иван Иванович несколько раз выезжал в Мери-Хови. Ему важно было наблюдать зиму и снег. Зимние сюжеты заинтересовали его. На мызе у дочери им написаны были «Морозный день», «На севере диком», «К вечеру».
Стилистика этой картины вполне в духе романтической живописи Куинджи. Это было время тесной дружбы двух художников. «С Куинджи Шишкин был в самых лучших отношениях, обезоруживаемый его уступчивостью; Куинджи бывал постоянно у Шишкиных, чуть не каждый день, как свой человек; после обеда поднимались разные интересные вопросы, например, об искусстве как религии будущего». Религия имеет силу убеждения и влияния на человека, искусство располагает этими же качествами, выраженными в специфической форме прекрасного. Может быть, куинджиевские отвлечения в поисках вечной, космической красоты, обращенной к земле, к миру людей, являлись некоторыми попытками создать религию прекрасного и вечного.

Елена Александровна Голицына, урожденная Нарышкина (Суворова-Рымнинская) (1785- 1855), княгиня, старшая дочь одного из остроумнейших людей своего времени обер-камергера Александра Львовича Нарышкина и статс-дамы Марии Алексеевне Сенявиной, дочери известного адмирала и любимой фрейлины Екатерины II
Родители её были близкими людьми при Дворе и пользовались одинаково расположением императором Павла I и Александра I. Её родители вели шумный, расточительный образ жизни, давали балы и приемы, где Елена блистала своей уникальной красотой.
Нарышкины дали дочери хорошее домашнее образование, кроме общеобразовательных наук, Елена Александровна изучала музыку и была наделена от природы красивым по тембру голосом. Совсем юной она была взята ко двору и сделана фрейлиной.
Семья Нарышкиных была очень дружна с великим полководцем А.В.Суворовым, и в 15 лет Елена Александровна вышла замуж за князя Аркадия Александровича Суворова (1780-1811). Брак этот не был счастливым для Елены Александровны, ее муж не был создан для семейной жизни.
Аркадий, имея похожий на отцовский взрывной характер, сильную волю и физическую крепость, не обладал отцовской принципиальностью и целеустремленностью, любил кутежи и картежную игру. За ним постоянно тянулись карточные долги, что чрезвычайно огорчало отца, не раз твердившего сыну: «Не подло бедно жить, а подло должну быть». Аркадий, подобно отцу, имел много странностей и не был создан для семейной и домашней жизни. Дому и молодой жене он предпочитал рысканье по полям с собаками, холостые компании, среди которой «Бижу» (как звали Суворова в свете) предавался разгулу, играм в карты и необузданному вранью. Всё это отвлекало его от дома, где жена скучала одна и принимала ухаживания многочисленных поклонников.
Поклонников было много, завсегдатаями в доме Елены Александровны были троё неразлучных друзей, влюбленных в Нарышкину — двоюродный брат хозяйки граф М. С. Воронцов, сатирический поэт, некрасивый, но умный Сергей Марин, мягкий и сентиментальный полковник Дмитрий Васильевич Арсеньев.
Про маленькую дочку Мими (Мария), поэт Марин писал :
« Как она стала мила, и я думаю, что она, если это возможно, будет так же умна и любезна, как её мать, хотя это божество имеет в себе всё, что ветреность и кокетство имеет опасного!»
За ту же неискренность и легкомыслие Елены Александровны охладел позднее к ней и её кузен Воронцов, и употребил все усилия, чтобы открыть глаза своему другу Арсеньеву, выставляя ему на вид все недостатки прелестной княгини.
Граф М.С.Воронцов писал ему из Петербурга:
« Не могу описать тебе, сколько я огорчен твоим состоянием и тем больше, что непосредственная виновница оного есть моя двоюродная сестра, которую я всегда любил, как душу свою. Совершенно разлюбить её я не могу, но и на прежней ноге с нею остаться мне невозможно, и никогда уже между нами не будет той откровенности, которая прежде существовала. Слава Богу, по последним твоим письмам мы можем надеяться, что ты совершенно превозмог страсть, которая тебя терзала. Клянусь тебе, хоть мне и больно в этом признаваться, что предмет оной совершенно не заслуживает, чтоб ты ею занимался. Она совершенно избаловалась. На место безпритворной натуры, которая была в ней так любезна, теперь всё кокетство - и притворство. Co мною она очень смирна и, кажется, немного меня боится; но с другими её узнать нельзя. Теперь выпускает все свои стрелы на Константина Бенкендорфа. Презирай её, она то заслуживает - но будь сим доволен и не обнаруживай другим её пороков, ежели не для неё, то для меня …»
В то же время, молодой Суворов оказался небесталанным полководцем. К 27 годам он уже был генерал-лейтенантом, командовал дивизией, пользовался большим авторитетом и любовью в армии. Аркадия отличало следование заветам отца и искренняя забота о солдатах. Ему прочили блестящую военную карьеру, но судьба распорядилась иначе. В апреле 1811 года во время русско-турецкой войны 30-летний Аркадий Суворов погиб при переправе через Рымник, ту самую реку, на берегах которой его отец одержал одну из своих блестящих побед. В тот год Рымник значительно разлился и, переходящие его вброд солдаты сильно рисковали. По одной версии, молодой Суворов предлагал переждать разлив, но после заверений кучера о том, что тот знает здесь каждый камешек, приказал трогать. Где-то посреди реки экипаж пошатнулся, завалился на бок и перевернулся вверх колесами. Судя по всему, Аркадию Александровичу удалось покинуть крытую повозку, после чего он был подмят лошадьми. По другой версии переправляясь через реку, Суворов увидел как течение уносит раненного солдата, бросился в воду, вытолкнул того на поверхность, а сам утонул в водовороте.

И, похоже, эта натурщица нравилась художнику, вот второй ее же портет, и тоже с цветами.

Эти, да и многие другие его портреты называются "Девушка с букетом" (и вариации ан эту тему). Под первым стоит подпись : Jeune Fille au Bouquet (по-моему, французский), под вторым - A Young Beauty holding a Bouquet of Flowers ...

А вот никакой особой истрии создания портертов я не нашла...
может быть, Вам повезет больше, будет интересно узнать!

... только, мне кажется, это не Аркадий Суворов, а его сын - Александр Аркадьевич Суворов. Действительно, красавец!